Мы знаем огромное количество людей, у которых нарушен баланс симпатической и парасимпатической систем. Часто врачи ставят диагноз ВСД (или НЦД). Я это называю болезнями регуляции. В крайних случаях вегетативного возбуждения мы чаще всего получаем панические атаки и гипертонические кризы. А так же много различных психосоматических заболеваний связанных с сосудами, сердцем, иммунной системой и т д.

Второй уровень регуляции –это лимбическая система которая отвечает за наши эмоции и аффекты.

Она и анатомически находится над вегетативной системой и сильно на нее влияет. Например, если человек в ярости, автономная система получает сигнал: «к бою!».

Как хороший тыловой завхоз она срочно начинает перераспределять ресурсы и готовить организм к борьбе или бегству: резко сужаются одни сосуды и расширяются другие, кровь притекает к мышцам, затормаживается пищеварение, активируется дыханине, выбрасывается гликоген из печени и т д.

В нашей реальной городской жизни я при этом никуда не бегу и ни с кем не дерусь. Скорее всего, я должна делать вид, что все хорошо и скрывать свои истинные чувства, чтобы никто не догадался. Например, если на меня орет начальник. Тогда в моем теле происходят два мощных противоположно направленных процесса. Самая примитивная животная часть готовится к войне, а кора (высшая нервная деятельнjсть) запрещает действие и через произвольную регуляцию приказывает скрыть последствия такой подготовки, чтобы окружающие не догадались, какая буря бушует у меня внутри.

Каким образом ее скрыть? Со всех сил сжимаем ребра, чтобы сдержать дыхание, напрягаем пресс, плечевые мышцы, круговые мыщцы глаз, челюсть и т д. Огромное количество энергии сдерживания идет на то, чтобы не выдать внутреннюю бурю и при этом вегетатика ничего не подозревая продолжает поднимать давление и разгонять сердце, Допустим, удалось ее подавить или, наконец, можно уйти из кабинета начальника и в туалете покурить или спустить пар, наорав на своих подчиненных.

Тут как раз вполне может «схватить сердце» потому что оно сильно стимулируется, а кислорода для своей деятельности не получает. Т к мы помним, что сжали ребра и сдержали дыхание дабы не выдать свое волнение окружающим. Это как одновременно нажать в машине на газ и на тормоз.

Если так делать часто, то естественная регуляция нарушается. С одной стороны при хорошей тренировке не показывать свою ярость становится легче и легче. Многие могут изобразить из себя Штирлица. С другой стороны сердце хватает все чаще и чаще. Артериальное давление начинает скакать, приходится пить успокоительное, а то и гипотензивные препараты. 

В описанном примере важную роль играет и третий уровень регуляции — это наша высшая нервная деятельность. Именно та, которая решает, что здесь и сейчас надо быть Штирлицем и не показать своих чувств. И, безусловно, ВНД влияет и на лимбику и на симатику.

Таким образом, при болезнях регуляции, или ВСД, проблемы обычно есть на всех трех уровнях. 

1) На уровне вегетативном мы часто имеем повышенную чувствительность к солнцу, шуму, жаре, холоду и т д. Возможно что-то из этого обусловлено врожденными особенностями, что-то получено из семейной роли, какие-то особенности травматического генеза или результат воздействий окружающей среды в детстве.

2) На уровне эмоциональном речь идет прежде всего о базовых врожденных эмоциях и аффектах. В здоровом варианте эмоции формируются на основании сигналов от рецепторов тела. Если ребенку некомфортно, он плачет. Если животному сделать больно оно злится и защищается. На основании таких сигналов от тела и от органов чувств у ребенка формируется представление что из внешней среды на каком расстоянии становится опасным. А на какой дистанции безопасно и интересно наблюдать за тем или иным явлением.

Система сигналов об опасноти/безопасности и является психологическими границами человека. Мы редко замечаем сами эти ощущения. Но когда они уже оформились в эмоции, мы уже понимаем что что-то не так. Эмоции и чувства это сигналы для коры о том, что некая потребность удовлетворена или не удовлетворена. Для нас здесь особенно важна связь телесных ощущений, с эмоциями, чувствами и с представлениями об этих чувствах в нашем опыте, а так же с поведенческими актами. Часто бывает, что эта связь у ребенка не сформирована и став уже взрослым человеком он может любое возбуждение (например, любопытство) воспринимать как сексуальное. Или женщина считала, что у нее одышка от бронхиальной астмы, а это оказался оргазм.

При ВСД мы видим очень часто такие нарушения, обусловленные либо неразвитостью этих связей, либо травмой, которая разрушила связи между разными частями нашей психики.

3) На уровне ВНД скрываются все наши приобретенные рефлексы, которые были когда-то адаптивными, но теперь стали очевидно мешать. Это то с чем мы обычно работаем в терапии: интроекты, патологические паттерны, незавершенные ситуации и т д .

Очаги возбуждения в цнс посылают постоянную импульсацию в эмоциональную и вегетативную сферы и тем самым поддерживают непрерывное состояние тревожности, боевой готовности в лимбике и вегетатике. И мы имеем все те неприятные симптомы всд и неврозов, с которыми и пытаемся всячески бороться.

Например, если есть убеждение, что всё в моей жизни должно быть идеально и оно встраивается в каждую функциональную систему по оценке моей деятельности и каждый раз приводит к тревожному ожиданию, что я облажаюсь и к реальному недовольству результатом, то этот один очаг в коре держит в вечном напряжении весь мозг. А у нас этих очагов великое множество. Кто давно в терапии тот знает.

Таким образом, мы видим, что на вегетативный уровень мы напрямую влиять не можем.Только косвенно, физическими тренировками, закаливанием, а главное заботой о себе и хорошим знанием своего тела и его потребностей и ресурсов. Очень важно изучать себя и хорошо понимать сигналы своего тела, как хорошая мать чувствует про что плачет ее младенец. Мы должны сами себе стать этими хорошими мамами. В терппии важно когда психолог становится такой мамой и еще важнее когда эту роль может выполнять терапевтическая группа.

На уровне лимбики очень важна работа с повышением чувствительности к своему телу. Важно учиться различать малейшие сигналы и понимать какую эмоцию они формируют. Тренироваться контейнировать аффекты, учиться хорошо чувствовать свои границы и смело их защищать. Здесь я имею ввиду и все виды семейных паттернов, когда границы размываются и в системе оказывается идентифицированный пациент.

На уровне ВНД работа нам ближе всего и больше всего изучена. Но проблема в том, что работа только с корой и с осознаванием своих чувств и поведенческих паттернов не достаточна для выздоровления. Или даже для коррекции самочувствия при вегетативных дисфункциях. Здесь важно уделять внимание всем трем уровням.

Сложность в работе с такими клиентами в том, что даже, делая в терапии все описанное, очень трудно добиться хорошего самочувствия. Поскольку клиент, выходя из кабинета психолога оказывается в социуме к которому его мозг не адаптирован. Поэтому таким клиентам и пациентам оказывается необходимо огромное количество ресурсов. Обычно обеспечить столько психологических ресурсов невозможно в постоянном режиме и столько часов заниматься саморегуляцией тоже никто не сможет при современном темпе жизни мегаполиса. Потому что именно к такому темпу и такому количеству людей вокруг и не готов человек с всд.

Во всяком случае на начальных этапах терапии и в кризисы. Поскольку ресурсов терапии не хватает на то, чтобы справляться с дисфункцией и вегетативного и лимбического звеньев.

Сейчас я думаю,что не смотря на то, что у людей с вегетативной дисфункцией обнаруживается много психологических сложностей с границами, с чувствительностью к себе и т д . тем не менее вылечить и скорректировать эту дисфункцию терапией невозможно. По крайней мере раз и навсегда. Тут вся сложность в том, что нервная система этих людей не заточена на мирную размеренную жизнь.

В популяции всегда есть разные особи для разных функций. Если человек отлично чувствует себя на пожаре или в боевой обстановке, может не замечать боли и быстро действовать, то этот человек незаменим для популяции в экстремальных условиях. А в мирной жизни в современном мегаполисе таким людям очень сложно. Они не могут каждый день к 8.00 ходить на работу. Это невозможные условия для их мозга. Скорее всего часть таких особенностей передается не только через семейные системы, но и генетически. Как минимум возбудимость нервной системы является врожденной характеристикой и не меняется в течение жизни. Об этом писал еще Павлов.

И еще несколько слов про так называемые «весенние обострения» психических заболеваний и дисфункций. Генетически у нас на протяжении десятков тясяч лет закреплялся способ выживания, когда весной нужно было очень напрячься и много много быстро работать. Выживали те, чья вегетатика справлялась с такой нагрузкой и таким напряжением. А в темное время года, когда день короткий, наоборот надо было отдыхать, восстанавливаться и набираться сил. Так что сезонные колебания прошиты у нас в гипоталамусе и требуют весной, при увеличении солнечного для, много работать физически, а не сидеть часами в офисе. А зимой наоборот много спать, а не тащить по — темноте ребенка в садик и школу. Соответственно из-за резко изменившихся условий жизни, многие люди страдают от дезадаптации и вытекающих отсюда болезней.

опубликовано econet.ru